Марсианская тишина — штука обманчивая. Кажется, что если у тебя робо-куры несут яйца по расписанию, жена программирует закаты в саду, а дети учатся на языке дельфинов (ну, почти), то всё идёт как по маслу. Но стоит появиться Барагозину — человеку, для которого «местная экосистема» звучит как «временная помеха в бизнес-плане», — и маслу конец. Он в шелковом костюме, в антиграв-ботинках и с улыбкой, отполированной до блеска так же, как его марсоходы. А деревня Николая? Для него — просто координаты под бетонную плиту нового завода по переработке солнечной пыли в «эмоции будущего».
Николай не герой, не бунтарь и даже не инженер — он просто парень, который не хочет, чтобы его дети выросли на заправке синтетическим медом. Поэтому он запихивает в рюкзак пару сменных чипов, фото семьи в аналоговом формате («на всякий случай») и садится на первый же корабль до Земли — туда, где, говорят, ещё остались люди, помнящие, что такое «дом». Путь неблизкий: то пираты-кодеры попадутся, то навигационный ИИ вдруг начнёт читать стихи, то придется торговаться с космическим барменом за билет, расплатившись воспоминаниями детства.
Но самое странное ждёт его на Земле: оказалось, Барагозин — не монстр, а просто продукт системы, где дом — это не место, а инвестиционный актив. И теперь Николаю предстоит не просто доказать, что его деревня имеет право на существование, а заставить целую цивилизацию вспомнить, зачем люди вообще строят дома. А ещё — успеть вернуться до ужина. Потому что на Марсе его ждут к робо-столу.
